четверг, 5 августа 2021 г.

«Ничего не произошло... Революция? Не слыхал...» 03 августа 2021 года исполнилось 100 лет со дня ареста Николая Гумилева (1886-1921)

...Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Мы четвертый день наступаем,
Мы не ели четыре дня.
Но не надо яства земного
В этот страшный и светлый час,
Оттого что Господне слово
Лучше хлеба питает нас...
(Николай Гумилев. «Наступление»)
Третьего августа 1921-го ЧК арестовало выдающегося русского поэта, ярчайшего представителя Серебряного века - Николая Гумилева. Он был расстрелян в ночь на 26 августа в числе фигурантов дела о т.н. «таганцевском заговоре». Николай Степанович Гумилев вошел в историю русской литературы как поэт, основатель акмеизма, переводчик и художественный критик. Участвовал в Первой мировой войне, награжден несколькими орденами. Был страстным путешественником, автором этнографических заметок о жизни народов Африки. Почему же его жизнь оборвалась в застенках ЧК? Действительно ли Гумилев входил в группу заговорщиков, готовящих свержение Советской власти?

«Я пропастям и бурям вечный брат…»

Одним из главных принципов основанного им литературного направления (акмеизма) была аполитичность, отстраненность от общественных проблем. Его мир был причудлив, загадочен и невероятно далек от реальности. Как истинный романтик он жил в далеких, придуманных им экзотических мирах, стараясь не замечать окружающей действительности. До сих пор исследователи ведут спор, являлся ли в действительности Гумилев участником заговора. Неясно, существовал ли заговор на самом деле. В последнее время биографы склоняются к версии, что он был сфабрикован чекистами. Доподлинно известен лишь факт: 26 августа, поэта расстреляло ЧК.

О смысле красного террора

«Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, – к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом – смысл и сущность красного террора» (Мартын Лацис, руководитель отдела ВЧК по борьбе с контрреволюцией).

«Я - монархист!»

Поэт не скрывал своего негативного отношения к новым властям. Он в открытую заявлял, что не любит большевиков и не принимает их идей. В советской России во всеуслышание Гумилев заявлял: «Я -  монархист». Его уговаривали соблюдать осторожность. Он отвечал:

«Большевики презирают перебежчиков и уважают саботажников. Я предпочитаю, чтобы меня уважали».

На собраниях он появлялся в своем неизменном образе безукоризненного денди, в котором его привыкли видеть до революции.

«Боже мой, как одета эта толпа! Валенки, свитеры, потертые шубы, с которыми невозможно расстаться и в танцевальном зале. И вот, с подобающим опозданием, является Гумилев. Прямой и надменный, во фраке, проходит по залам. Он дрогнет от холода, но величественно и любезно раскланивается направо и налево. Беседует со знакомыми в светском тоне. Весь вид его говорит: «Ничего не произошло. Революция? Не слыхал». (Из воспоминаний поэта В. Ходасевича).

«Я только зайду за револьвером…»

Многочисленные публикации его современников свидетельствуют о том, что Николай Степанович был связан с заговорщиками, планировавшими свержение советской власти. Причем он почти не скрывал этого. С присущим ему презрением к реальности в большевистской России он продолжал утверждать превосходство духа над материей –важнейший принцип своей поэтической и философской концепции. Он жил в созданном им мире, населенном героями «Илиады», и действовал с гомеровским размахом. Об осторожности не могло быть и речи. Он был метафизически смел, всю жизнь стремился к великим подвигам и всю жизнь, бравировал опасностью (вспомним Первую мировую, Африку).

Поэт в открытую говорил о своей причастности к бунтовщикам. На конспиративной встрече с эсерами он появляется в известной на весь Петербург оленьей дохе, что его полностью выдает. На прогулке со своей ученицей И. Одоевской просит ее подождать у незнакомого подъезда, пока он «только зайдет за револьвером». Держит в ящике своего стола огромную сумму, объясняя это тем, что деньги нужны его товарищам «для спасения России», причем об этих деньгах знает пол-Петрограда (поэт из этой суммы дает знакомым взаймы, в частности, М. Шагинян). Он теряет среди бумаг черновик прокламации, который так и не удается отыскать…

«Он был слишком умен…»

О том, имел ли отношение Гумилев к заговору, есть и другое мнение. Некоторые его современники считали, что он был слишком умен, чтобы надеяться на победу заговорщиков над системой, основанной на крови. В частности, В. Немирович-Данченко полагал, что Гумилёв не мог быть участником заговора в силу своего трезвомыслящего и ясного ума. Он приводит слова поэта:
«На переворот в самой России — никакой надежды. Все усилия тех, кто любит ее и болеет по ней, разобьются о сплошную стену небывалого в мире шпионажа. Ведь он просочил нас, как вода губку. Нельзя верить никому. Из-за границы спасение тоже не придет. Большевики, когда им грозит что-нибудь оттуда, бросают кость. Ведь награбленного не жалко. Нет, здесь восстание невозможно. Даже мысль о нем предупреждена. И готовиться к нему глупо. Все это вода на их мельницу». И с горечью добавил: «И ведь будет же, будет Россия свободная, могучая, счастливая — только мы не увидим». (Из воспоминаний В. Немировича –Данченко).

Травля

Травля Гумилева началась еще в 1918-м. Возвращение поэта-монархиста в красную Россию вообще было самоубийственным. Его отстраненность от всего, что происходит вокруг, нежелание воспевать «свершения революции» вызывали недоверие к нему у большевиков.

7 декабря 1918-го будущий муж Анны Ахматовой Н. Пунин, занимающий пост зама наркома просвещения, опубликовал в газете статью «Попытка реставрации», в которой писал:
«...Признаюсь, я лично чувствовал себя бодрым и светлым в течение всего этого года отчасти потому, что перестали писать или, по крайней мере, печататься некоторые «критики» и читаться некоторые поэты (Гумилёв, например).

...И вдруг я встречаюсь с ним снова в «советских кругах»… этому воскрешению я в конечном итоге не удивлен. Для меня это одно из бесчисленных проявлений неусыпной реакции, которая то там, то здесь нет, нет да и подымет свою битую голову...»

Арест

Третьего августа 1921 года Николай Гумилев был арестован. Ему вменялись в вину: контрреволюционная деятельность, заговор против советской власти, сотрудничество с Петроградской боевой организацией. В качестве руководителя и организатора заговорщиков в деле указан сотрудник Академии наук Владимир Таганцев. По этому делу было арестовано свыше 100 человек представителей научной и творческой интеллигенции, не принявших советскую власть.

На допросе Николай Гумилёв сразу же назвал себя дворянином, хотя по закону им не являлся им (его отец был личным дворянином и передать титул сыну не мог). Но Гумилев по духу был истинным рыцарем и в ту суровую годину примкнул к поверженному «рыцарскому», каким он всегда считал дворянство, классу.  Причастность поэта к заговору не была доказана. Но разве советской власти нужны были доказательства?

Хлопоты друзей

Друзья пытались его спасти: были написаны коллективные письма с предложением освободить поэта под их поручительство, было обращение к наркому просвещения Луначарскому, считавшемуся главным защитником интеллигенции, был его звонок самому Ленину.

«Мы не можем целовать руку, поднятую против нас», - ответил вождь.

"Господи, прости мне мои прегрешения"…

В ночь на 26 августа 1921-го поэта расстреляли. На стене камеры он нацарапал последние слова:

«Господи, прости мне мои прегрешения. Иду в последний путь».

Поэт-футурист Сергей Бобров, который был близок к ЧК, слышал о том, как умер Гумилев, от непосредственных исполнителей расстрела:

«Этот ваш Гумилев... Знаете, шикарно умер. Улыбался, докурил папиросу... Фанфаронство, конечно. Но даже на ребят из особого отдела произвел впечатление...»
А, может, быть, это была просто легенда… Точное место захоронения поэта не найдено до сих пор. В 1992-м Николая Гумилева официально реабилитировали.

P.S. Помимо Николая Пунина, сгинувшего впоследствии в сталинских лагерях, в качестве причастных к гибели одного из ярчайших поэтов Серебряного века называют Федора Раскольникова, мужа бывшей возлюбленной Гумилева, Ларисы Райснер, который в те времена занимал пост главного комиссара балтийского флота, Зиновьева, принявшего на свой счет некоторые не приглянувшиеся ему строки из гумилевского творчества, чекиста Агранова, таинственным образом связанного с гибелью Есенина, Маяковского и других поэтов… В 1916-м Гумилев пророчески описал собственную гибель в стихотворении «Рабочий»:

«Пуля, им отлитая, просвищет

Над седою, вспененной Двиной,

Пуля, им отлитая, отыщет

Грудь мою, она пришла за мной

Упаду, смертельно затоскую,

Прошлое увижу наяву,

Кровь ключом захлещет на сухую,

Пыльную и мятую траву…»

🙋 К читателю: Являетесь ли вы поклонником творчества Николая Гумилева? Какое из его стихотворений - ваше любимое?  Подписывайтесь на блог, чтобы не пропустить другие интересные публикации. Будем рады вашим комментариям!
👉Что еще почитать?

 

 

at

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)